Virtual TR-DOS - это гигантский архив TR-DOS софта для эмуляторов и реального ZX Spectrum. Tакже на моем сайте вы найдете большущую подборку синклеровской прессы,лучшие эмуляторы ZX Spectrum для PC, различные утилиты для упрощенияработы с эмуляторами и многое другое. Paul Pavlov.

Шустрик и Мямлик.

В конкурсе кинофестиваля впервые - фильм ниоткуда.

Как известно, отсутствие российской ленты в конкурсеМосковского кинофестиваля должна восполнить картина, снятаярусским режиссером, живущим в США, с русско-американским составомисполнителей и про русскую жизнь в Америке - "Давай сделаем этопо-быстрому" Сергея Бодрова-старшего.

По-английски название звучит короче: "Квики" - "Шустрик". Былмультфильм "Шустрик и Мямлик", так вот, новый Шустрик - русскийнувориш, который жить торопится и чувствовать спешит. В мигсоздались бешеные деньги, сотворилась роскошная усадьба в Малибуи сплелась вокруг паутина, сделавшая мечту идиота -калифорнийский рай новорусского миллионера - осажденным бастиономсмертника. И нужно спешить все это прочувствовать, пока непристрелили.

Сергей Бодров очень хороший режиссер. Свою лучшую, самуюнепосредственную, безыскусную и проникновенную картину"Непрофессионалы" он снял в 80-х. Потом стал высоким профи, исамый концептуальный фильм, самый рафинированный и притомадаптированный для масс - "Кавказский пленник" - сделал в конце90-х. "Квики" доказывает, что теперь он на коне и в Голливуде:его конструкторская мысль работает безупречно, создавая модельнового русско-американского кино. Модель актуальна, потому что мыв самом начале прорыва наших звезд на мировой экран - они усталиждать, когда их туда вынесет "Мосфильм", и куют свою судьбу сами.Его Шустрик - его дон Корлеоне, хотя и в том, наиболее успешном,случае только энциклопедии еще помнят, что Коппола - итальянец.

В "Квики" модель собрана из готовых блоков, уже сформированныхзападным сознанием из русских мотивов. Логическая цепочка такаяже безотказная, как "поэт - Пушкин" и "река - Волга": русский -стало быть из мафиози. Небритый, крепко сбитый, сексуальнозагадочный, короче, Владимир Машков.

Хоть он уже космополитический шустрик, но все еще романтичныйрусский мямлик - он даже слегка Uncle Vania из бродвейскойпостановки Чехова: склонный к экзотичной рефлексии, отчаянному"авось" и "к русской рулетке" - смертельной игре из "русскихмифов". Чеховская усадебная меланхолия пронизывает американскуюдинамику фильма и обдуманно тормозит ее до той скорости, когдакажется, что в кадре ничего не происходит: люди пьют виски, а вэто время... Ассоциативный ряд так жестко детерминированрежиссером, что даже в наемных "девочках" у бассейна мерещатсяконтуры приживалок из купеческих комедий Островского.

Из готовых знаков строится идейно-оценочный ряд картины.Угарная непрочность сладкой жизни заявлена с самого начала и водном лишь кадре, но это кадр из Феллини: вертолет несет надгородом деву Марию. Пусть потом дева Мария окажется ненужной иявится вещему Олегу лишь как оригинальное предупреждение братковпо мафии - но знак уже сработал и ракурс задан.

Русские типы, собравшиеся в поместье-бастионе, тоже изкомплекта импортной России. Мать Олега - бывшая балерина, ужеразучившаяся говорить по-русски (это дало возможность пригласитьЛесли Энн Уоррен, блистательную субретку из "Виктора/Виктории", -здесь она играет драматично и сильно, соединив Мерилин Монро сАркадиной). Брат Олега - конечно, пианист и неврастеник,исполняет, конечно, Первый концерт Чайковского. Их охраняюттиповые "будки" из телехроники о визитах российских политическихдеятелей.

И есть еще "Брат" - Сергей Бодров-юниор, само присутствиекоторого для русского и брайтонского зрителя станет знакомнеотвратимого финального кирдыка, а для американской публики -лишним шоком, напоминающим, что у русских опасна даже улыбка.

Необходимое для успешного проката наличие звезды обеспечиваетДженнифер Джейсон Ли в ловко сидящем комбинезоне тараканьеготерминатора. Ясно, что с неотразимым Машковым у нее будет роман,странный и опасный, как все русское. Будет длинное черное платье,и шампанское с водкой, и море с колоннадой, как в "Веселыхребятах", и красивый угар страсти, и "Степь да степь кругом", где"погибал ямщик" - фирменное российское чувство надломленности иобреченности.

Есть также полифония параллельных действий (в каждом углу свояжизнь), как в чеховском фильме Никиты Михалкова. Жесткопереплетенные нити к финалу должны сойтись в гибельный узел, и вэтом опять же дыхание Чехова: ружье висит, значит, выстрелит.Осталось угадать - кто выстрелит. И этот саспенс уже из Хичкока.

Картина сделана по профессии почти безукоризненно. И глупогрустить о том уникальном интуитивном таланте, каким был СергейБодров эпохи "Непрофессионалов", - всему свое время, и, наверное,естественно, что уникальное однажды сменяется серийным.

Интереснее, что на наших глазах в мировом кинопроцессевозникает новая субкатегория. Это только кажется, что она вписанав рамки копродукции, когда в титрах картин Феллини или Сокуровастоят имена и лейблы разных стран. Потому что при этом Феллиниделает итальянское, а Сокуров русское кино.

С "Квики" все так и не так. Здесь русская диаспора приступилак созданию своего кинематографа, адаптированного для Америки и еюассимилированного. "Квики" уже не русский и еще не американский -он двуязыкий, как брайтонский сленг: пойди на корнер, возьмипятый бас и сойди на шестом стопе. Как явление жизни он трагичен- отражает реальный абсурд новой эмигрантской волны нуворишей безценностей. Быть самостоятельным фактом искусства он непретендует, потому что амбиции художника сознательно замещенырасчетом бизнесмена. Фильм сделан по-быстрому и смотреть егоинтересно, как любой из тысяч крепких боевиков. Подивимсякрасивой жизни и превратностям судьбы. И будем ждать, когда этоновое кино подарит миру эквивалент эмигрантской литературы -столь же великий и славный.