Virtual TR-DOS - это гигантский архив TR-DOS софта для эмуляторов и реального ZX Spectrum. Tакже на моем сайте вы найдете большущую подборку синклеровской прессы,лучшие эмуляторы ZX Spectrum для PC, различные утилиты для упрощенияработы с эмуляторами и многое другое. Paul Pavlov.

Война...

Война!

...Тело мое слабеет.

Но не гаснет свеча в душе моей.

- Сегодня, 22 июня 1941 года, в четыре часа утра... германскиевойска... атаковали наши границы... и подвергли бомбардировкегорода Житомир, Киев... - слова В.М.Молотова падали в сердцалюдей как тяжелые камни.

Первокурсницы медицинского техникума Мария Фатеева и АляЧернушкина, услышав это сообщение, тут же сели за стол писать ввоенкомат заявления с просьбой отправить их на фронт, напередовую.

Но только на третий год пришла Маше повестка. Мать, прощаясь сдочерью, причитала:

- Милая доченька! На такую бойню идешь! Не дай Бог, убьют,искалечат...

Отец сурово оборвал:

- Ты что заранее ее хоронишь? Будем ждать дочку с победой!

И по русскому обычаю благословили дочь на дорогу...

Боевое крещение.

На воронежской земле, куда прибыл их эшелон, - окопы, воронкиот авиабомб. На пепелищах - черные трубы. Под Лисками попали подбомбежку. Маша с Ниной, выйдя из вагона, плюхнулись сжелезнодорожной насыпи прямо в болото. Выбрались на бугорок.

Одним глазком Маша заметила, как загорелся пролетавший надними "юнкерс". Промелькнуло мгновенно: "Попался, гад! Сбили!" ВСтаром Осколе перегрузили на подводы все медицинское имущество.Не успели передохнуть, команда:

- Становись!

И опять дорога... Обгоняют грузовики, солдаты, шагающиепривычно широко.

Наконец привал.

На всю жизнь врезается в память надпись на фанерке: "Немцыубили мою маму. Боец, отомсти!" На второй день пути - Обоянь. Тами развернули хирургический военно-полевой госпиталь. И уже послеполудня стали поступать раненые - пришел первый фургон с ними.Поступали в основном с тяжелыми ранениями. Всех надо перевязать,накормить, разместить по палаткам. Военврач Анна Петровна Буркинарешает, кого куда.

Первое дежурство.

Самое напряженное - первое дежурство. У кого-то открылсяболевой шок. Кто-то просит поудобнее положить раненую ногу. Укого-то сбилась повязка... Стоны, крики, слезы... А вот один израненых кричит:

- Огонь!

Он все еще не вышел из боя...

У раненого Павла Чебота ампутировали ноги. Врач вызвала Машу вординаторскую:

- Маша, парень без ног, не хочет ни лечиться, ни жить.Освобождаю тебя от дежурства, ухаживай только за ним. Надовселить в него уверенность... Ты сможешь.

В палате Маша увидела плачущую санитарку Симу Калягину:

- Не могу больше с ним! Принесла ему ужин, а он тарелку скашей швырнул. Я его уговариваю, а он на меня стаканомзамахивается. В коптилке из гильзы снаряда тускло горит огонек.Раненый - на топчане. Торчат забинтованные культи. Маша подбираетосколки тарелки и размазанную кашу. Потом взяла табурет и селарядом.

- Уйди! - закричал раненый. - Дай спокойно умереть!

- Не надо умирать, - тихо сказала Маша. - Жить надо!

- Не хочу жить таким обрубком! Не хочу!

- Не надо отчаиваться, Павлуша, - уговаривала его Маша. - Нетак уж страшно жить без ног, как тебе сейчас кажется. Потерпи,все наладится.

Павел затих. И вдруг заговорил глуховатым голосом:

- Болит у меня все. Вот здесь болит, - показал рукой насердце. - Мою деревню освобождали - там даже дома нашего неосталось. Один я теперь на всем свете...

...Опять дорога.

В небе - шестерка "юнкерсов". Вдребезги разнесли машину сгрузом, шофер погиб. Ночевали в саду у деревеньки на куче соломы.Село Рудовец. А к юго-западу от него разгорелся бой. Казалось,там, на передовой, горят и небо, и земля. Срочно развернули тутже, в саду, палатки. Едва успевали принимать раненых.

Марию послали сопровождать тяжелораненых на трех подводах вгоспиталь. А в небе неожиданно появились "мессершмидты". В бойвступили наши "ястребки". Возничие подхлестнули лошадей. Наухабах раненых трясет в повозках, они кричат, стонут, просят:

- Пить, пить...

В лощине видна речка. Маша бежит к ней.

- Пригнись! - кричат раненые.

И в ту же минуту рядом раздается взрыв. Машу подбрасывает, онатеряет сознание. Очнулась в канаве. Ощупывает себя: как будто неранена. Пытается подняться и падает. Тошнит. Пронзительная боль вспине. С трудом поднялась, вернулась к раненым с водой.

И не придала тогда этому серьезного значения...

Три года в гипсе...

Травма позвоночника и контузия не прошли бесследно. Болезньосложнилась. О возвращении на фронт врачи не допускали и мысли.Машу отправили домой - на поправку.

Пролежала дома два месяца и отважилась поступить в небольшойэвакогоспиталь. Но... в один из дней надо было идти на обход сврачом, а она и встать со стула не может: острая боль, какстрелой, пронзила позвоночник.

Снова больничная койка... Врач посмотрел на рентгеновскийснимок и сурово сказал:

- Придется лежать... положим в гипс.

- Надолго ли?

- Минимум на год.

Мария пришла в ужас. Но лежать придется - боль в позвоночникеневыносимая. А потом - опять госпиталь, потом - другой... Дляобщения с внешним миром остаются лишь письма родителей, фронтовыхподруг. И еще клочки бумаги и карандаш. Стихи рождались отсердца, ложились на бумагу как бы сами собой:

Почему по-новому сияет

солнце мне в больничное окно?

И меня в постели озаряет

Золотистой россыпью оно...

Не лекарства, горькие пилюли,

Настроенье приподнять смогли -

В белую палату заглянули,

Улыбнулись мне друзья мои...

В каждой строчке с голубой страницы

Мне звучат живые голоса.

Вижу их приветливые лица,

Ясные и добрые глаза...

...И вот - Победа! Девчата в палате смеются и плачут. Отсчастья... Победа! В коридоре звучит многократное "ура!". А Машарыдает, горько, навзрыд... Ей ни встать, ни сесть, ниперевернуться на другой бок, чтобы выглянуть в окно на цветениепобедной весны... Она закована в гипсовый панцирь, и любоедвижение приносит нестерпимую боль... Со слезами рождаются вновьи вновь стихи, трогательные, проникновенные:

Звучала музыка, звучала,

Жгла душу нежная волна.

Кто виноват, что я осталась

В победный час совсем одна?

Утихнет боль, пройдут невзгоды,

И не беда, что плачу я,

Была б счастливой и свободной

Отчизна светлая моя.

Теперь стихи стали частью ее жизни. Потом, через долгих тригода лежания в гипсе, Маша впервые вновь встанет на ноги, надевкорсет. Идти еще не может, кружится голова, подкашиваются ноги.Но надо учиться ходить вновь! И она уже горда тем, что сумеетсделать несколько шагов до окна.

Да, нелегок был первый шаг... Гулко стучит сердце. Но вот оно- окно. Душа от радости поет.

Еще дрожат мои колени,

Не удается сделать шаг,

И сильное сердцебиенье

Не остановится никак...

Качнулся пол, плывет палата.

Мне кажется, что я на льду.

Усилье воли... И - награда!

Какое счастье! Я - иду!

А потом Маша уехала к родителям. Вышла замуж. Вырастила двоихдетей - сына и дочь...

Сейчас Мария Ивановна Фатеева живет в Череповце. За неюухаживают сын Петр с невесткой, часто навещает дочь из Москвы. Нарадость ей растут внуки. Мария Ивановна - автор двух книг: "Опрожитом и пережитом. Записки военной медсестры", "О жизни, отайнах души и смерти". Обе они вызвали немало откликов. Высокуюоценку им дал известный вологодский писатель, ныне покойныйАлександр Романов.

Сейчас Мария Ивановна подготовила к печати еще две рукописи,названные ею "Страницы дней перебирая. Записки матери" и "Книга осчастье и несчастьях. Великая Отечественная война и судьбылюдей". Они отредактированы, готовы к печати. Дались они ейнелегко. Но кто возьмется их издать? Где найти спонсоров? За свойсчет разве? Но возможно ли это на ее скромную пенсию!?