Virtual TR-DOS - это гигантский архив TR-DOS софта для эмуляторов и реального ZX Spectrum. Tакже на моем сайте вы найдете большущую подборку синклеровской прессы,лучшие эмуляторы ZX Spectrum для PC, различные утилиты для упрощенияработы с эмуляторами и многое другое. Paul Pavlov.

Алексей ЛЕВИНСОН: Между небесами и нами - одна фигура.

Власть строит гражданское общество, потому что считает: самооно в суровом российском климате родиться не может. Если родится,то не построится... А что нужно нам самим? Граждане мы или"народонаселение", уважающиеся себя люди или получателиизбирательных бюллетеней?

О Путине, политических кумирах и обывательских чаянияхсоциолог Всероссийского центра изучения общественного мнения(ВЦИОМ) Алексей ЛЕВИНСОН рассказывает корреспонденту "Известий"Светлане БАБАЕВОЙ.

- Есть ли у нас политические кумиры?

- Российское общество практически лишилось элиты в том смысле,в котором об этом можно было говорить еще два года назад. Междунебесами и нами фактически сейчас есть только одна фигура.

Возьмем данные 1999 года, полученные в результатевсероссийских опросов. Предлагался список из 119 имен, среди нихможно было выбрать 5-6 политиков, которым люди выражали своедоверие. Из этого списка всего около дюжины имен собирали по 3% ибольше. Никто не имел доверия более чем от 30% населения, нонескольким фигурам доверяли 21, 18, 15%. Это были своего родаполитические звезды.

Появился Путин - и произошел буквально взрыв. Когда онвозглавлял ФСБ, что-то знали о нем всего 6% населения. Прошло двамесяца, и 45% населения ему уже доверяет.

Однако в то время рядом с ним еще были другие. В начале 1999года в среднем на одного общественного микрокумира приходилось11% доверяющих. Сразу после появления Путина на одного из этой жедюжины политиков приходилось 7% доверия. Если мы возьмем данныеэтой весны, то на каждого из них приходится доверия менее чем 4%россиян. То есть политики превратились в фигуры, о серьезномвлиянии которых на общество говорить уже сложно.

- А сейчас?

- Сейчас есть президент Путин, которому доверяет около 35%населения. Рядом - та же дюжина фигур, которые вместе набираютлишь 39 баллов. То есть почти столько же, сколько президент водиночку.

Для людей, которые конструируют путинскую власть, эта ситуацияпредставляется, может быть, очень хорошей. Они добились того, чтоих избранник всех победил. Но если смотреть с точки зренияздоровья общества, доброкачественности его социальной структуры,то картина нехорошая. Я хочу обратить внимание: когда Путин имелбольшее доверие, те самые 45%, рядом с ним были люди, которыесобирали в общей сложности 77 баллов. Таким образом, чтобыдоверяли Путину, вовсе не надо уничтожать всех остальных.Наоборот, когда вытоптали поляну вокруг, сам Путин от этого неприобрел, а потерял.

- Может, это объективный процесс? Достаточно одного.

- Разумеется, объективный. Пиарщики лишь подтолкнули процесс.

Некоторое время назад задавали вопрос: нет ли у нас культаличности Путина? Проблема не в том, есть ли у нас культ личностиПутина. Проблема в отсутствии на политическом Олимпе другихличностей. То есть они есть, известны другим политикам, известныгазетчикам.

- А почему они не известны людям?

- Людям они тоже известны, но не интересны. Они не естьобъекты их доверия. Ведь из той дюжины политиков, о которых яговорил, никто совсем с общественной арены не ушел. Но к нимутратили интерес.

- Могут ли они через какое-то время снова стать кумирами?

- Только очень небольшое количество персон умело возвращатьсебе популярность. Как правило, умерла - значит умерла.

- А есть почва для появления новых политических кумиров?

- Соцопросы пока этого не показывают. Я говорю о федеральномуровне, потому что на региональном картина несколько иная. Почтив каждом регионе есть свой лидер в лице губернатора. И несмотряна все то пренебрежение, которое они вызывают у газетчиков ивообще у людей, выражающих центральную волю, у губернаторов оченьвысокие показатели доверия. Это видно и по опросам, и, чтоназывается, по жизни. Если приедешь в провинцию, то легкозаметишь: о собственном губернаторе говорят с придыханием, именуяего по имени-отчеству. Мне приходилось быть свидетелем того, како центральной власти рассказывали анекдоты, которые человеку,скажем так, с положением, может, и не следовало бы рассказывать.Но когда я имел неосторожность пошутить по поводу местноговластителя, я увидел, что моя шутка не принята.

Имеет место величайшая компрометация политики и политиков. Этоначалось при позднем Ельцине, когда произошло падение не толькоего авторитета, но и авторитета властей вообще. Разочарование вполитике выразилось в стойком убеждении населения: все политикипродажны, мы имеем право никому не верить.

- Что сейчас вызывает доверие на федеральном и региональномуровнях?

- Как люди заявляют, доверие у них вызывает Русскаяправославная церковь. Другой институт, который вызывает доверие,- армия. Это парадокс, потому что, с одной стороны, армиявызывает доверие, с другой - ее не считают ни победоносной, нибоеспособной, в ней не хотят служить, от нее стремятся укрытьдетей. То есть это доверие не к той армии, которая есть, а к той,которая должна быть на этом месте. Доверие к церкви имеетпримерно такую же природу. Скажем так: это - слово, в связи скоторым люди могут заявить о своем доверии. А вот слово"политика" доверия не вызывает.

- Может, это нормально? Люди начнут заниматься своимиповседневными делами, в общем, как в нормальных странах.

- Можно прожить и без кумиров, если гражданское общество естьна уровне, досягаемом для обычного человека. Например, на уровнеобщины, где есть вызывающий мое доверие человек. Он может бытьместным священником, местным политическим лидером, простоактивистом. Тогда как бы мой этаж общества для меня существует, имне нет дела, что там наверху. Но этого же, как правило, нет.Подобное пока есть лишь на гораздо более низком уровне, уровнетак называемых первичных связей - душа компании, наш папаня, нашдедушка. Или - никого. И вот тогда возникают отвязанные люди...Такая взвешенная в вакууме пыль, для которой нет центровтяготения.

- Но вы же сами сказали про губернаторов.

- Губернатор для жителя области, в которой несколько миллионовчеловек, находится почти так же высоко, как Путин для одного из150 миллионов россиян. Наше общество очень слабо структурировано,мы очень бедны социальной структурой. И эта бедность меня каксоциолога волнует куда больше, чем то, как мало долларов доходовприходится на душу населения. У нас всегда будут низкие массовыедоходы, сколько бы нефти мы ни продали, потому что при такойубогой социальной структуре доходы будут аккумулированы в однойузкой страте. Потому что общество устроено просто - каклестница-стремянка. Оно не растянуто по горизонталям, по которымраспределялись бы деньги, власть, ответственность, интерес,возможность выбора, карьерных движений.

- Хоть что-то, идущее от политиков, вызывает доверие, или,может, появляется то, с чем они претендуют на доверие?

- В начале 90-х годов политики вызывали доверие, уважение,интерес. Через какое-то время произошел слом, и мы все еще живемв фазе, когда этот слом продолжается. Люди переболевают.

В результате образуется простая конструкция: есть оченьавторитетный "номер один", при нем - малоавторитетные "номерадва, три, четыре, пять" и еще 1-2 фигуры с выраженной функцией.Но это скорее свита. Раньше были еще пугающие фигуры стоящих заспиной. За спиной у Ельцина - вы понимаете, я говорю обобщественном восприятии - обязательно кто-то стоял: то Чубайс, тоБерезовский, то Коржаков. Этакая темная сила, которая реальновсем и управляет. Идеи, что Путиным тоже, может быть, кто-тоуправляет, еще сохраняются. Но люди уже не могут сказать кто.

И вот, казалось бы, Путин - один. Царствует без конкурентов,ему абсолютно некого опасаться. Но одна из главных претензий кПутину со стороны публики: ничего не сделано. От него ждутсвершений.

- В виде чего?

- Публика же не может сказать, в виде чего. Она может толькосказать, что этого нет. И хочет, чтобы нечто состоялось. Это какдевушка хочет большой любви, она же не знает, от кого она еехочет. Она лишь знает, что любви она хочет большой.

- Чем это может быть опасно?

- Это опасно тем, что когда на таком небогатом небосклонепогаснет и эта звезда, будет такое моральное Приморьефедерального масштаба.

- На что надеемся?

- На то, что будут разрастаться и усложняться отношения насредних этажах общества - выше уровня личных знакомств, но нижеуровня госструктур. Крепкая структура на этом уровне -необходимая защита для людей и, кстати, хорошая опора дляполитиков, более прочная, чем зависящее от настроений "доверие".