Virtual TR-DOS - это гигантский архив TR-DOS софта для эмуляторов и реального ZX Spectrum. Tакже на моем сайте вы найдете большущую подборку синклеровской прессы,лучшие эмуляторы ZX Spectrum для PC, различные утилиты для упрощенияработы с эмуляторами и многое другое. Paul Pavlov.

Петр ТОДОРОВСКИЙ: Возраст режиссера виден только на экране.

Алексей МУНИПОВ.

Тодоровский-старший - из тех режиссеров, чьи фильмы публикаобожает еще до выхода на экран. Нет нужды напоминать их названия:

эти работы регулярно повторяют по ТВ, их рейтинг стабильновысок - любили и любят. Последнюю картину - "Ретро втроем"критика приняла в штыки, но даже и ее зрители приняли вполнедоброжелательно. Однако теперь Петр Ефимович обижен на судьбу инаходится в чувствах весьма растрепанных.

- Года полтора назад я начал писать сценарий с условнымназванием "Провокация" по книге Юлия Даниэля "Говорит Москва".

Известная идея - по радио объявили "День открытых убийств" - вопределенный день можно убивать всех, ну кроме детей, служителейпорядка и так далее. В общем, фантастика. Однако после долгихраздумий отказался от идеи экранизации и просто написал новыйсценарий - "Жизнь забавами полна". Его идея умещается в двестрочки Булата Окуджавы - "Наша судьба то гульба, то пальба". Ивот уже полтора года я обиваю пороги кабинетов, и всебезрезультатно - денег не дают, спонсоры не находятся. Хотясценарий напечатан в шестом номере альманаха "Киносценарии",председателю Комитета по кинематографии он понравился... Я покане теряю надежды, даже дурачусь при встрече с банкирами илиспонсорами: протягиваю руку и, как Паниковский, прошу - "Даймиллион". Давно перефразировал известную цитату:уж полночь близится, а спонсора все нет. Может быть, с новогогода, когда будет сформирован новый бюджет, появятся какие-тоденьги и мне тоже выделят некоторую сумму на мою работу. Конечно,весь фильм мне не профинансируют, но хотя бы большую часть...

Председатель Комитета по кинематографии Голутва сказал: яполучил триста миллионов рублей, все они пойдут на окончаниефильмов, которые были запущены в 1995, 1996, 1997 годах. ПлюсВГИК, плюс ветераны, плюс молодым надо что-то выделить. Хотякартина у меня дешевая, я и гонорар себе возьму самыйминимальный.

Но сейчас все стоит дорого, да и актеры просят немало. И вот яуже два года сижу без работы. Тяжкое состояние. Я сел писать ещеодин сценарий, ищу себе хоть какое-то занятие. С СережейНикитиным мы всю зиму просидели тут, у меня на даче, ловили кайфна гитарах, музицировали и в результате записали целыйкомпакт-диск - вот так, в домашних условиях. Он, кстати, наудивление хорошо продается - летом, в "мертвый сезон", весь тираж(тысяча штук) разошелся на "ура".

Но все не то, не то. Это просто душевная беда. Я иногдазаснуть не могу, смотрю в темноту и маюсь. Ведь когда писалсясценарий, я так замечательно чувствовал аромат каждой сцены, асейчас все уходит. Я тоскую по съемкам, по запаху павильона, поплощадке, по этому состоянию... Знаю, что многие режиссеры тожене могут найти денег, иногда снимают картины годами, но для меняэто немыслимо! Если картина уже запущена, то я и остановку надва-три дня с трудом переживаю. А сейчас я хандрю, может, годыдают о себе знать. Без съемок я просто заболеваю. Только наплощадке чувствую, что кому-то нужен, что живу по-настоящему.Картину "Какая чудная игра" мы вообще снимали по ночам - не былоденег на декорации, невозможно было сымитировать ночь. С 12 ночидо восьми утра, каждый день, две недели подряд. А днем я вообщеспать не могу, так что вообразите, какие нагрузки. Но - идутсъемки! Какая там усталость.

Видите ли, я уж не мальчик, мне ведь уже 74 года. Хотястариком я себя не чувствую, и это, надеюсь, заметно по моимпоследним фильмам - возраст режиссера виден только на экране.

Самая большая моя мечта - снять еще два фильма. Еще два -больше вряд ли получится. По крайней мере, еще один сценарий уженаписан, о нем я, правда, пока стараюсь не думать - он оченьсложен в производстве. Называется "В созвездии Быка".

В 2002 году как раз исполнится шестьдесят лет битвы подСталинградом. Там, правда, нет никакой битвы и никаких войск, этолокальная история двух подростков, оказавшихся в экстремальнойситуации, о том, как важно в трудную минуту подставить плечо -может быть, даже недругу. Картина зимняя.

Вообще, если вы заметили, больше половины моих фильмов снятызимой. Процентов семьдесят, наверное. Я люблю снимать зимой.

- Отчего же?

- Знаете, я как-то был в Марокко и там в одной из школ увиделогромный запыленный глобус. На нем по всей территории СоветскогоСоюза было написано коротко - "Сибирь". Никуда не денешься. Зимойчище пейзаж, снег покрывает все маразмы.

И потом, актеры играют живее, органичнее. Не позволяют себенежиться. Я всегда съемочной группе говорю: "Что вы жалуетесь?

Два месяца на свежем воздухе! Не испортитесь".

- Однако ж вам, по сравнению с коллегами, последнее времявезло: снимали много и регулярно...

- Да, и мне очень за коллег обидно. Ведь у нас многозамечательных режиссеров. Но Климов не снимает, Смирнов неснимает, Панфилов тоже много лет делает свою историю царскойсемьи. А это была золотая обойма! А кроме того, мне кажется, чтомногие режиссеры сейчас просто боятся снимать. Потерятьнаработанный имидж.

Долго ищут сценарий, не решаются приступить к работе. Это какна фронте: в первую атаку человек несется как теленок, ничего непонимая. А уж после ранения подняться из окопа бывает куда кактяжело. Так и здесь - дебюты часто бывают удачными, потомсправедливо опасаешься. Я же всегда снимал без оглядки, поэтому уменя, конечно, есть фильмы, которые я считаю немножко "не моими".

- Какие же?

- Та же "Интердевочка". Мне тогда просто надоели моипостоянные герои - все эти лирические мальчики и девочки. Или,например, "Последняя жертва" - это была откровенно вынужденнаяработа.

Хотя должен признаться, когда я перечитал все пьесыОстровского, понял, почему он классик: ведь проблемы, которые онподнимал в своих пьесах еще сто лет назад - власть денег, силалюбви, - живы и по сей день.

Но все-таки Островский - это немного не мой материал. Я всегдаинтересовался сегодняшним, а может, даже и завтрашним днем. Ичеловеческими историями - тем, чего в современном кинематографемне, честно говоря, недостает. Бывает, что и задумано лихо, иснято грамотно, но очень уж это кино... рациональное, что ли. Кразуму обращается, не к сердцу. И не цепляет поэтому.

Хотя у молодых режиссеров - я имею в виду тех, кому сейчастридцать -тридцать пять, - есть чему поучиться. Они по крайнеймере всегда знают, чего хотят.

- Кажется, и "Сибирский цирюльник" вам не сильно понравился?

- Мне, как кондовому реалисту, более близки "Утомленныесолнцем", "Урга", все его ранние работы. В "Цирюльнике" естьнекоторые передержки, непроработанные моменты. Стержневая историялюбви не очень получилась. Я говорю о мастерстве, о материале,который берет Михалков. Мне в данном случае неинтересны идеи,концепции, о которых было столько шума.

- А "Ворошиловский стрелок"?

- Это чуть ли не лучшая картина Говорухина, если говорить отом, как она сделана. Я же прекрасно знаю все его фильмы - и,кстати, как раз "Место встречи", который так часто показывают потелику, не очень люблю. Это, в конце концов, всего лишь детектив,добротное коммерческое кино. Но, продолжу, идеи "Стрелка", всеэти призывы к топору меня очень тревожат. В Выборге на просмотрезал был набит битком, я видел, с каким напряжением смотрели егозрители. Ни один человек не вышел.

После окончания Говорухина не отпускали со сцены,аплодировали.

Мне как-то не по себе стало. Все это опасно.

- А как ваше поколение смотрит современные фильмы о войне-Спилберга, скажем, или Малика?

- "Тонкую красную линию" я, честно признаюсь, не видел, а"Спасение рядового Райана" смотрел. И мне не понравилосьабсолютно. Сусальная, слезливая картина. Единственный отрадныймомент - высадка десанта в первых минутах фильма, этодействительно впечатляющие сцены. А дальше - чего там говорить. Идело даже не в том, что Спилберг из другого времени и пороха, чтоназывается, не нюхал: Марлен Хуциев тоже на войне не был, а снялже потрясающую работу о первых послевоенных днях - "Был месяцмай". Как-то почувствовал, угадал настроение - и как точноугадал. Режиссура - это ведь не профессия, это интуиция. Если непонимаешь, не знаешь, что происходит с твоим героем в каждуюминуту, то и актерам ничего объяснить не сумеешь. Даже и этогобывает недостаточно - мне, например, непременно нужно приехать насъемочную площадку пораньше и самому проиграть все мизансцены, допоявления актеров. Чтобы обнаружить детали, крупность, кто какдолжен двигаться.

...А сейчас со мной беда. Постоянная депрессия, знаете.

Меня куда-то гонит, вечный холодок под сердцем, я себяненавижу.

Бесцельно хожу по даче с молотком, забиваю какие-то дурацкиегвозди, пытаюсь читать, но ничего не лезет в голову. Перечитываюсценарий и все думаю: переписать или разорвать к черту. Сел дажеписать новый - я когда-то придумал историю про голубей, которыеживут в оперном театре, и назвал ее "На углу маленькой площади".Они целый день промышляют где-то, видят множество человеческихисторий, а вечером возвращаются на свои карнизы и вместе с людьмислушают Вагнера, Чайковского, Бородина.